Обновление пройденного. Из книги "Место под солнцем". 2017 г. Литрес, Ридеро.
Что и кто нам мешает совершенстсовать уже созданное?
________________________________________
Информация и менталитет
Информация в истории – передача данных во времени. Хронологическое упоминание дат и чисел не означает полноту знаний в той или иной области, это просто фиксация для утверждение очередной ступени развития или отставания, но более всего - для последующих умозаключений. А если они отрывочны, бессистемны, разноречивы, зачастую отсутствуют? Дело в том, что у нас очень мало исторической информации, не говоря о сведениях недавнего прошлого и современности.
Какое информационное пространство среды, таков и менталитет человека. У бурят-монголов есть поговорка: «Человек, не выходивший за пределы пастьбы телёнка». Естественно, это человек, который мало видел, мало знает, мало чувствует, не стремится узнать.
Если информационная локальность среды длилась десятилетиями или даже столетиями, то можно представить менталитет человека живущего на таком пространстве, да ещё, по признанию гения, ленивого и нелюбопытного.
О какой фиксации, тем более – накоплении и хранении структурированной информации может быть речь в такой среде, где «глотают» отовсюду любые сведения для решения сиюминутных, личных, задач, то есть – курсовых, рефератов, кандидатских и докторских на разные темы. («Где нет нутра, там не поможешь потом. Цена таким усильям – медный грош». Гёте). Тем более, что пропасть между дореволюционной и современной информацией, не говоря о личностях авторов, огромна и преодолеть её большинству не предоставляется возможным.
Но для профессионала подобного разрыва не должно существовать.
Какое понятие может быть о науке в обществе, где рождаются гениальные учёные, труды которых остаются не понятыми и не использованными в Отечестве? Какие высшие классы, обязанные вести общество к благополучию, могут появиться в такой ситуации? Какое низкое и безнравственное мировоззрение, какое невежество являли миру правители России в течение столетий! Разве могли эти люди использовать потенциал общества в полной мере? Любая фиксация информации на определенном этапе – это веха истории, сохранение памяти для представления возможностей будущего.
Наукой становится систематизация сведений. Сведения, ставшие наукой даже в незначительных в экономическом измерении регионах, хозяйствах, отраслях определяют непрерывное развитие страны.
Но в том-то и дело, что таких сведений нет. Особенно в сельском хозяйстве. Как правило, такая информация разрозненна, разноречива, скалькирована или скомпилирована из других источников, нагромождена в архивах, а то и просто исчезла вместе с целыми отраслями и хозяйствами, колхозами и совхозами. И никому до этого дела нет.
Власть невежества над наукой и просвещением от центра до всех закоулков страны, его превосходство над работой мысли, преобладание обеднённого менталитета над насыщенными знаниями умами общества – есть первое и величайшее зло, паразитирующее на неразвитом обществе. Именно это зло и задерживает развитие экономики России.
В таком государстве никогда не будет осмысленного труда от души.
Информация не может стать наукой, если она не сохраняется и не структурируется, опыт поколений исчезает, каждому поколению надо начинать историю заново. Что здесь может быть логичного? До науки ли? И какое может быть при этом образование при великом множестве дипломов?
Произойти это могло по единственной причине: страну уже больше века заполоняет один социальный класс, основная роль которого принадлежит воинствующему и непобедимому невежеству, где нет и не может быть никакой правды и справедливости. Оттуда и появляются все руководители, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не могут называться «элитой». Элита – мудрость и дальновидность.
Естественно, что в империи, где всегда несправедливость, всякий автор, пытающийся восстановить цельную картину истории, скажем, сельского хозяйства, вынужден будет искать закономерности в той информации, которая сохранилась хоть каким-то образом. У меня такие сведения есть. Может быть, они никому не интересны, но я буду их публиковать с целью фиксации достижений в сельском хозяйстве моего региона и для моих земляков. Все вступления к этой серии статей, без которых информация становится бессмысленной, тоже для них.
Очень простые навыки и расчёты
Кто и что умел делать в недалёком прошлом?
Каждый сельский мальчик Забайкалья в середине прошлого века умел: ездить на лошади с малых лет, управлять любой техникой, имеющейся на селе, а это – тракторы, автомобили, мотоциклы, комбайны, разная специализированная техника, не говоря о технике в личных подворьях. Во всех школах обучали машиноведению и труду.
После службы в армии такой человек мог управлять всем, что движется и даже летает, зачастую не имея специальных прав и удостоверений. Эти навыки, пусть и не все, всё ещё остаются в наших сёлах, хотя и не считаются их достояниями. Пройдя через обучения и фильтры специализаций и профессионализма, навыки сельского населения вполне могут стать основными инструментами будущих кадров новых агропромышленных комплексов Забайкалья. Верю, что они обязательно возникнут. Ведь не зря же «Ростсельмаш» открыл в далеком от Ростова-на-Дону Забайкалье учебный класс.
Кроме аграрных работ, в наших сёлах все школьники умели профессионально стричь овец. Этому не учили специально. Кстати, как и занятиям спортом. Такие навыки были традиционными. У нас, в селе Новая Заря, например, существовал спортивный клуб «Тарей», где воспитаны десятки спортсменов - мастеров, кандидатов в мастера спорта, разрядников по вольной борьбе, стрельбе из лука, тяжелой и лёгкой атлетике, волейболу и настольному теннису. Кстати, современную стрельбу из лука в России «держат» ребята из нашего села – Владимир Ешеев возглавляет Федерацию стрельбы, остальные – тренеры сборной страны, регионов.
Население Новой Зари в 1970-1980 годы было, наверное, не менее 1500-200 человек, а количество школьников доходило до нескольких сотен. Сегодня – не более 80.
Намеренное уничтожение сёл и колхозов очевидно.
Каждый школьник середины прошлого века был настоящим мастером по стрижке овец, поголовье которых в колхозе, который назывался «Гигант», достигало до 100 с лишним тысяч после окота.
В одном из материалов серии я писал, что создавал стригальные бригады. Естественно, исходя из расчётов. Заметим, что в те годы курс рубля и доллара был примерно одинаковым. Вот мои расчёты (по памяти).
На каждой овце вырастает от 3 и более (на производителе до 16) килограммов тонкорунной, очень качественной, шерсти. Каждый килограмм шерсти стоил в середине XX века около 10 рублей, следовательно, каждая овца давала 30-40 рублей.
Каждому взрослому стригалю платили по 5-6 копеек за килограмм настриженной шерсти, значит, от каждой овцы он имел 15-18 копеек при том, что хозяйству оставалось 30-40 рублей за вычетом 15-18 копеек.
Каждому школьнику за настриженный килограмм платили по 8 копеек, то есть от овцы он имел 24 копейки.
Каждый взрослый мог остричь за смену от 50 до 100 овец, а каждый школьник – от 40 до 80 овец, но некоторые из них превосходили взрослых. Например, я и мои одноклассники стригли за смену от 80 и более овец, повзрослев, не спеша освобождали от «шуб» более 100 овец.
Такой порядок и названные цены были более чем оправданы в таких высокоорганизованных хозяйствах, как наш колхоз. Но все эти расчёты ничего не значили в хозяйствах, где либо царил бардак, либо не было профессиональных стригалей, а райкомы партий требовали как можно быстрее провести компанию по стрижке овец.
Следующие расчёты: если неумелый стригаль, тем более школьник, сделает перестриг, то есть поведёт машинку не по рельефу экстерьера овцы, а возьмёт выше, то руно потеряет в цене почти вдвое, то есть 30 рублей превратятся в 15. Руно, разорванное наполовину, тоже теряет в цене, а если цельное руно превратить в клок, то цена шерсти упадёт почти в 10 раз, то есть на ПОШ (фабрике первичной обработки шерсти) заплатят за килограмм такой шерсти – 3 рубля. Кроме того, неумелый стригаль обязательно порежет овцу, а то и вовсе зарежет во время стрижки.
Но председателям и парторгам колхозов и совхозов надо как можно быстрее провести стригальную кампанию. А это означает – как угодно, лишь бы овцы были острижены. Хоть как! Теряются миллионы рублей.
Правильные расчёты: требуются профессионалы, которые снимали бы с овцы цельное руно без порезов и перестригов и оставляли весь доход в сохранности. При этом стригалю надо платить 1 рубль или даже выше. Хозяйство, где остригают 30 тысяч овец, получает почти или даже более 1 миллиона рублей дохода, выплачивая при этом наёмным профессионалам 30 или 40 тысяч рублей. Если учесть, что до этого хозяйство получало с 30 тысяч овец не более 250 тысяч рублей, то умные руководители и экономисты такого хозяйства будут искать профессиональных стригалей, особенно их бригадиров. А у глупых руководителей, их хозяйств и людей – другой удел.
Каждое решение умных руководителей – судьбоносно для людей.
На таких расчётах я и организовывал бригады профессиональных стригалей, оставаясь при этом, ведущим стригалем, чему немало удивлялись мои друзья из Северного Кавказа: у них организаторы могли не стричь овец.
Необходимое пояснение: за рубежом овцу специально готовят к стрижке, убирая колтуны и шерсть с брюшной и ножной частей, остригают головы, промежности, между и вокруг рогов. Подготовленную к стрижке овцу можно остричь за 60 секунд. Мы остригали не подготовленную овцу, в колтунах, с заросшей головой, промежностью, брюхом, за полторы-две минуты. Мы соревновались на время, проверяли себя. И убеждались, что любой из нас может претендовать на звание чемпиона мира…
Уже к августу в Забайкалье «летели» бригады стригалей из Северного Кавказа, ибо профессиональных стригалей на 4 с лишним миллиона овец не хватало. В такой сезон мы знакомились, конфликтовали, узнавали друг друга, дружили и роднились. И познавали великую цену человеческого труда и профессионализма.
Такой материальной поддержкой своего литературного творчества, то есть стрижкой овец и организацией бригад, я занимался более десяти лет. Естественно, накоплен большой опыт.
Через много лет я понял, что ничего лучшего в жизни, чем эти сезоны, у стригалей моих бригад, не было. Кто бы им читал лекции по истории народов страны и края, сельскому хозяйству, кто бы давал простор воображению и представлению будущего, кто бы читал стихи и учил труду?
В наши дни стригалей в Забайкалье, практически, не остаётся. Учить некому, овец катастрофически мало. Но край может и должен стать ведущим овцеводческим регионом не только страны, но и мира. Об этом говорит мой личный опыт и вся история Забайкалья.
Помимо сведений, извлекаемых из опыта и памяти, я собрал и сохранил довольно много информации о лучших овцеводческих хозяйствах Забайкалья. Их я буду публиковать в следующих постах, приглашая к прочтению своих земляков, которым должны быть интересны истории таких знаменитых племенных и овцеводческих хозяйств как – «Красный Великан», «Гигант», им. Карла Маркса, «Красная Ималка» и других, находившихся на прекрасных степях между Ононом и Аргунью, отмеченных П. С. Палласом.
Особенности народов и регионов
Однажды, в период организации стригальных бригад, меня зазвали на очередное сборище коммунистов и комсомольцев области, где обсуждали развитие экономики области и организацию труда молодёжи.
Естественно, увидев на сцене стол, покрытый красным бархатом, графины с водой и состав президиума, я, будучи и оставаясь для них социально-опасным, хоть и полезным элементом, заявил с трибуны, что, несмотря на то, что нахожусь в самой гуще болтунов и бездельников, надеюсь на квалифицированное разделение призвания многонационального населения, с этой надеждой и делюсь опытом.
(Думаю, что мои слова врезались в память присутствовавших на всю жизнь:))
Дело в том, что в студенческие отряды собирали людей разных национальностей, которых отправляли на всевозможные работы. При этом, например, представители народов, которые исторически привержены к строительству, могли оказаться на стригальных пунктах овцеводческих хозяйств, а те, кто умели профессионально стричь овец, почему-то должны были заниматься кирпичной кладкой. У каждого народа своё, историческое, призвание, которое доминирует при ведении хозяйства. Оно и должно быть основой экономики данного региона.
Такого принципа я и старался придерживаться при организации труда. Но если этого нет, то при получении денег одни тут же напиваются, другие уходят безвозвратно, и только китайцы продолжают петь и трудиться. Это реальная картина из моих наблюдений во время создания архитектурно-скульптурного комплекса «Утвердившим рубежи России», где мне довелось организовывать бригады из представителей разных национальностей.
Россия – многонациональная страна, где каждый народ может проявить себя в исторической для себя отрасли и сфере. Вот почему Россия может стать самой результативной страной в мире во многих видах человеческой деятельности. Но для этого остаётся решить единственный вопрос – вопрос профессионализма законодательной и исполнительной ветвей власти.
А люди добьются любых достижений. Особенно в сельском хозяйстве Забайкальского края.
* * *
Встаём холодными утрами.
Еще в деревне храп густой!
Еще – сонливые туманы
Плывут над пашней и рекой...
«Включай!» И с грохотом и звоном
Несется эхо по холмам.
И пот струится раскаленный
По нашим жилистым телам!
Рывком! Одной подсечкой ловкой!
Стрижем, мускулисто склонясь.
И смотрят стриженые овцы.
Изжёлта-белые, косясь...
1983 год.
Школьники Забайкалья сорок-пятьдесят лет тому назад остригали миллионы овец... Кто об этом помнит? Где зафиксировано? Кому стало уроком и примером?
Продолжение следует.